/ титул / Это интересно История Большой Ялты (34) + Добавить отзыв [1] [2] [3] [4]  >> >| #34 09 дек 2015 Некоторые ялтинские школы были созданы ещё в 19 столетии Ученицы Ялтинской женской гимназии. 1913 г. В 1876 году в Ялте открылась первая женская гимназия. Поначалу она не имела собственного помещения, и только к 1893 году для неё было построено специальное здание по проекту знаменитого архитектора Николая Краснова. В гимназии был подготовительный класс, затем следовал курс из семи основных классов, дававший среднее образование, а завершалось обучение восьмым дополнительным педагогическим классом, по окончании которого воспитанницам выдавался диплом домашних учительниц или наставниц. В гимназии читали курс обязательных и необязательных предметов. Среди обязательных предметов первое место занимал Закон Божий, потом русский язык, история, арифметика, физика, география, иностранные языки и рукоделие. К необязательным относились танцы и гимнастика. В педагогическом классе изучали педагогику, психологию, логику, гигиену. Обучение в гимназии было платным: сначала 35 рублей в месяц, затем 50, а с 1896 года – 100 рублей. Ученицы должны были следовать «Правилам поведения», единым для всех гимназий в царской России. Так, гимназисткам полагалось «на улицах и во всех общественных местах вести себя скромно и благопристойно», «во время встречи с начальством отдавать надлежащие им почести», «дома носить форменное платье без украшений». Запрещались прогулки в вечернее время без сопровождения родителей, посещение без родителей театра, концерта, цирка, и уж тем более оперетты или ресторана. Кроме того, учащиеся должны были иметь при себе особый именной билет – для установления личности в случае необходимости. В 1905-1906 году в ялтинской женской гимназии учились Марина и Анастасия Цветаевы. Одним из членов попечительского совета гимназии был Антон Павлович Чехов. «... Я теперь с важностью хожу по лестницам гимназии, и гимназистки в белых пелеринках делаютмне реверанс», – писал Чехов Немировичу-Данченко в 1898 году. В 1954 году правопреемнице гимназии, школе No 5, присвоили имя Чехова. В 1995-м школа была преобразована в гимназию им. Чехова. Находится она в том же здании, где обосновалась в 1893 году. Анна ЗИМИНА. Источник: "Крымская газета"   #33 30 нояб 2015 От «маленького Неаполя» до «столицы чахотки» Ялта превратилась из крошечного городка в популярный курорт благодаря туберкулёзу В начале ХХ века в России ежегодно заболевало туберкулёзом не менее полумиллиона человек, страна занимала первое место в Европе по смертности от туберкулёза. И вся надежда в борьбе с этой болезнью была только на Крым, точнее, на его Южный берег. Царский выбор Побережья тёплых морей и высокогорные местности (такие, как Ривьера, Ницца, Швейцария) по многолетним наблюдениям европейских медиков были признаны лучшими климатическими зонами для лечения больных, страдающих туберкулёзом. Отечественные врачи во второй половине XIX века установили, что не менее (а возможно, и более) целебное действие оказывает на людей климат Южного берега Крыма. Писатель и врач Сергей Елпатьевский отмечал: «Поразило и захватило меня то, что в Ялте выздоравливали такие, которых я раньше считал безнадёжными». Именно благодаря целебному климату, избавляющему от туберкулеза, Ялта превратилась из маленькой деревеньки в один из самых популярных курортов России. В начале 1860-х Крым впервые посетил император Александр II, и Южный берег Крыма по совету лейб-медика Сергея Боткина стал местом климатического лечения для императрицы Марии Александровны, болевшей туберкулёзом. Для неё было приобретено имение Ливадия, а затем в горах над Ливадией, в сосновом лесу, был построен ещё и небольшой летний дворец «Эреклик». Оттуда открывался чудный вид на «маленький Неаполь» – так тогда называли Ялту. Благодаря царской семье на Южном берегу Крыма возводились дворцы и храмы, разбивались великолепные сады и прокладывались дороги – и рядом росла Ялта. Если в 1850 году в городе насчитывалось 475 жителей, то в 1865-м – 900. В 1871-м число ялтинцев уже перевалило за тысячу (1238) и в городе работали четыре гостиницы для приезжих, не считая множества меблированных комнат. Тысяча от Толстого, пять тысяч – от Чехова От туберкулёза страдали не только царственные особы – за спасением на Южный берег вскоре устремились больные со всей России. Доктор Бобров, однофамилец известного врача Боброва, чьё имя носит детский санаторий в Алупке, не без оснований считал юг страны, и главным образом Южный берег Крыма, местом, «где вся Россия собирает своих чахоточных, и среди них 3/4 – это люди малосостоятельные или неимущие». Ялту Бобров и вовсе назвал «столицей чахотки». Положение действительно складывалось катастрофическое: приезжих (в основном тяжело больных) в Ялте было едва ли не больше, чем местных. «Если бы вы знали, как живут здесь чахоточные бедняки, которых сюда выбрасывает Россия, чтобы отделаться от них, если бы вы знали... Тяжёлых больных не принимают здесь ни в гостиницы, ни на квартиры, можете себе представить, какие истории приходится наблюдать здесь. Мрут люди от истощения, от обстановки, от полного заброса, и это в благословенной Тавриде», – писал Чехов. Врачи, сами вылечившиеся в Крыму от туберкулёза (Дмитриев, Штангеев и другие) стали инициаторами организации в Ялте попечительства для приезжих больных. Специалисты бесплатно принимали больных в ялтинской амбулатории по два раза в неделю. Чехов начал сбор пожертвований на пансион для необеспеченных больных и собрал более 70 тысяч рублей, в том числе тысячу пожертвовал Лев Толстой. Это позволило открыть в 1900 году пансион «Яузлар». Сначала он был небольшим, всего на двадцать человек, но затем деньги собрали ещё раз, сам Чехов при этом отдал пять тысяч рублей – и купил на окраине Ялты большой дом. Сейчас это противотуберкулёзный санаторий им. Чехова. Операции отчаяния Во время Первой мировой войны курорты Крыма в спешном порядке переоборудовали в лазареты. В апреле 1916-го в Ливадии открылся лазарет имени императрицы Александры Фёдоровны, куда направляли самых тяжёлых больных. В июле 1917-го здесь сделали первую в России тотальную торакопластику – операцию на лёгких, призванную избавить от туберкулёза. Политкаторжанка, перенёсшая эту операцию, ещё двадцать лет спустя была жива и здорова. Менее чем за полтора года было выполнено ещё 20 подобных операций. В декабре 1920 г. был издан декрет «Об использовании Крыма для лечения трудящихся». Первый са- наторий из намеченных четырнадцати открыли уже через десять дней – на Поликуровском холме в Массандре. Шестым по счёту 19 февраля 1921 года принял больных санаторий в Ливадии – он был рассчитан на 120 мест и имел лечебный профиль «лёгочная хирургия». В Крым вновь хлынула масса туберкулёзных больных. В перенаселённой и голодающей Ялте каждый свободный клочок земли в санаториях превратили в огород, бригады, составленные из больных, ловили в море хамсу, собирали в лесу шиповник, грибы. Многие медики сами заболели туберкулёзом. Однако даже в этих тяжёлых условия врачи возобновили лёгочные операции в Ливадии. В 1927 году на 3-м Всеукраинском съезде хирургов в Днепропетровске обсуждали итоги десятилетнего хирургического лечения туберкулёза в крымском санатории. К этому времени оперировать по методу торакопластики начали уже в Харькове, Москве, Одессе, Ленинграде, но таких результатов, когда люди после операции возвращались даже к шахтёрскому труду, не было ни у кого. По мнению учёных, решающую роль и в этом случае оказал целебный крымский климат. В результате к середине 1930 годов санаторий ВЦСПС No 2 (так назывался теперь ливадийский лазарет) был признан одним из ведущих центров хирургии лёгочного туберкулёза в стране и объявлен здравницей всесоюзного значения. К концу 1930-х «операции отчаяния», как называли торакопластику, здесь давали выздоровление в 83,5% случаев. Татьяна ШЕВЧЕНКО. Источник: "Крымская газета"   #32 17 янв 2014 Как Ялта была Красноармейском целых 8 месяцев А царский дворец превратился в крестьянский санаторий надолго на фото: Утренняя зарядка в крестьянском санатории. 20 января 1921 года «в ознаменование победного похода Красной армии, конечным пунктом которого явилась Ялта» главный город Южнобережья решено было переименовать в Красноармейск. К счастью, новое имя продержалось недолго - 25 августа того же года Ялта опять стала Ялтой, так что ей, в отличие от многих других городов, благодарить Ленина есть за что. Но «красные» новшества на этом не закончились. ЦЕНТР РАЗВРАТА И РАЗГУЛА Переименовать Ялту советская власть хотела не только для того, чтобы увековечить свою победу. Старое название было вопиюще несоветским: по мнению красных командиров, с ним «связывалось представление о городе-курорте, являвшемся прежде центром разврата и разгула кутящей буржуазии». Старое название сохранилось, как это ни парадоксально, благодаря «вождю мирового пролетариата». Когда Ленину принесли решение о переименовании Ялты в Красноармейск на подпись, он с негодованием отверг эту идею. Сказал, что нечего заниматься ерундой, есть дела и поважнее. Так что памятник Ленину на ялтинской набережной стоит совершенно правомерно. Ленину же принадлежит инициатива превратить Ялту в главную здравницу рабочих и крестьян. До революции на Южном берегу Крыма существовало около 150 частных имений: дворцы или дома, окруженные садами и парками. Все эти частные имения были объявлены «достоянием Российской Социалистической федеративной Советской Республики» и подлежали национализации. Декрет «Об использовании Крыма для лечения трудящихся» гласил: «Санатории и курорты Крыма, бывшие раньше привилегией крупной буржуазии, прекрасные дачи и особняки, которыми пользовались раньше крупные помещики и капиталисты, дворцы бывших царей и великих князей должны быть использованы под санатории и здравницы рабочих и крестьян». В Симферополе было создано Центральное управление курортов Крыма (ЦУКК), которое возглавил брат Ленина Дмитрий Ульянов. В начале 1921 года на Южный берег начали прибывать первые эшелоны с отдыхающими. Во дворцах и виллах размещались московские и питерские металлисты, ивановские и тверские ткачи, донбасские шахтеры, уральские металлурги, красноармейцы. ОТ СОХИ - НА АПЕЛЬСИННУЮ ПЛАНТАЦИЮ «Мы не находим слов, чтобы выразить нашу радость и удовольствие иметь такой дом, выстроенный именно так, как хотели», - писал Николай II матери в сентябре 1911 года, увидев только что построенный Ливадийский дворец. Однако посетить свою южнобережную резиденцию императору и его семье довелось лишь четыре раза: осенью 1911-го, весной 1912-го, осенью 1913-го и весной 1914 года. На склоне лет император мечтал жить в любимой Ливадии и на покое ухаживать за розами. В марте 1917-го Николай II отрекся от престола за себя и за своего сына. От семьи Романовых главе Временного правительства Керенскому поступила просьба поселиться частным образом в Ливадии. Керенский разрешения не дал... Спустя 8 лет в бывшем царском имении Ливадия был открыт первый в мире санаторий для крестьян. 28 июня 1925 года под звуки «Интернационала» над Ливадийским дворцом подняли красный флаг и нарком здравоохранения СССР Николай Семашко сказал: «Товарищи, мы собрались сюда на торжественное открытие крупнейшего крестьянского санатория в царских дворцах. Где, когда в мировой истории, в какой стране бывал такой факт, чтобы в дворцы царей приезжали крестьяне для того, чтобы поправить свое расшатанное здоровье? Нигде, никогда, ни в одной стране мира». На лечение в Ливадийский крестьянский санаторий отправляли самых бедных - в разосланных во все губернии страны методических рекомендациях «О способе отбора больных крестьян для лечения на курортах» было сказано: «Комиссия . обязуется направлять исключительно крестьян от сохи, и никто из сельских властей и служащих на койки эти не может быть отправлен». В Ливадию в основном направлялись туберкулезные больные, причем поначалу делали это в принудительном порядке - люди не понимали, что значит слово «санаторий», и думали, что их отправляют то ли в ссылку, то ли на фронт. Уезжая, плакали и прощались с родными навсегда. Как вспоминали современники, «вновь прибывшие в санаторий были робки в своих движениях, несмело садились на краешки стульев и диванов, удивлялись всему увиденному». Прибывших в санаторий (он был рассчитан на 300 мест) переодевали в белые пижамы, селили в императорских апартаментах и кормили в царской столовой. Многие привозили с собой сухари и сало, не веря, что кормежка будет бесплатной. Крестьянский санаторий стал достопримечательностью Крыма, его показывали немногочисленным иностранным туристам. Делясь впечатлениями о посещении Ливадии в начале 1930-х, немецкий рабочий писал: «15 лет назад Ялта была местопребыванием царской фамилии... а сегодня мы, пролетарии, стоим на «лестнице Распутина» с одним крестьянином, который еще несколько дней назад шел за телегой с навозом. Мы можем заключить с ним союз дружбы и братства в царском дворце, который является ныне санаторием для крестьян, больных туберкулезом. Они могут здесь лечиться, наслаждаться воздухом, солнцем, ароматом цветов и апельсинных плантаций». В 1931 году крестьянский санаторий «Ливадия» был преобразован в климатический лечебный комбинат для советских трудящихся, и просуществовал в этом статусе до войны. Вместо русского Голливуда - «Красный Крым» Александр Ханжонков, один из пионеров русского кинематографа, в 1917-м построил в Ялте собственную съемочную базу - ателье, как говорили тогда. Кинопредприниматель не побоялся вложить деньги в эту затею, полагая, что через несколько лет его летняя кинофабрика станет русским Голливудом и все затраты окупятся. Однако в 1919-м ялтинская кинофабрика Ханжонкова была национализирована и превращена в ателье «Красный Крым», позднее - в Ялтинскую киностудию. Татьяна Шевченко Источник: "Крымская газета"   #31 22 дек 2013 Великокняжеская усадьба «Ореанда» и строительство церкви Покрова Пресвятой Богородицы На фото Церковь Покрова Пресвятой Богородицы фотография, 1885 г. По завещанию владелицы усадьбы императрицы Александры Фёдоровны «Ореанда» перешла во владение второго сына Николая I великого князя Константина Николаевича и вплоть до 1894 года находилась в статусе великокняжеских имений. Константин Николаевич представлял собой яркую личность. Он родился 9 сентября 1827 года в Гатчине. Воспитывался Константин под руководством адмирала Ф.П.Литке, так как с детства был предназначен своим родителем для морской службы и впоследствии стал управляющим Морским министерством, президентом Петербургской Академии Наук, вице-председателем Российского географического общества. Юный великий князь стремился к морским наукам и проявлял незаурядные способности не только в учёбе, но и в искусстве. В 1855 году, во время Крымской войны, фактически уничтожившей на долгие годы Черноморский флот, только что вступивший на престол Александр II именно ему, своему хорошо подготовленному брату, доверил руководство российским флотом. Константин Николаевич, также известный как ценитель изящных искусств, архитектуры, литературы, театра, музыки, сам прекрасно владел несколькими музыкальными инструментами – виолончелью, фортепьяно, органом. Приглашал и музицировал с выдающимися виртуозами и композиторами того времени – К.Б.Шубертом, А.Г.Рубинштейном, Г.Венявским. Его супруга, великая княжна Александра Иосифовна, также виртуозно играла на фортепьяно. Великокняжеская семья имела шестерых детей. При всей своей занятости, в августе 1861 года после инспекционной поездки в Николаев и Севастополь Константин Николаевич смог наконец вырваться в своё имение Ореанду. Приезд и пребывание на ЮБК он записал в дневнике: «7 августа… Доехали до чудной Ореанды. Вошли от ворот пешком, мимо ротонды. Чудо, прелесть. Осмотревши дом, купался в море. Потом обед - и курили на террасе, и гуляли при лунном свете. 9 августа…После завтрака осматривал дворец со всеми его прелестными хозяйственными устройствами. Потом верхом таскались по саду, лазали на скалу, где крест, и осматривали все экономические условия и устройства. Можно из этого устроить прекрасное доходное имение. Вечером ещё раз купались. 11 августа…С Глазенапом и Ешлеманом (первый - друг, второй - архитектор) рассматривали денежную сторону Ореанды. Уже теперь возможны экономии, а со временем, когда разовьём виноделие, и подавно. В 3 часа объездили верхом всю Ореанду и парк, и часть Ливадии, и Ореанду Дибича, и горную часть, где отыскали прелестнейшие равнины. После этого визита я еще более полюбил эту чудную Ореанду». Константин Николаевич имел несколько великолепных имений, но каждый приезд на Южный берег становился для него радостным событием. Он даже выбрал приставку для своей фамилии от самого любимого из них, когда путешествовал инкогнито по Европе, представляясь: «фон Ореандский, помещик из Крыма, Россия». Чаще приезжала в Ореанду Александра Иосифовна с детьми и с младшими братьями Константина Николаевича – великими князьями Николаем и Михаилом. Во дворце Ореанды также останавливалась свита императрицы Марии Александровны на время, когда благоустраивался Ливадийский дворец. Из шестерых детей великокняжеских супругов печатью яркого таланта был отмечен их второй сын Константин. Константин Константинович, впоследствии генерал-адъютант, генерал-инспектор военно-учебных заведений. С 1889 года стал возглавлять Петербургскую Академию Наук. Человек разносторонних интересов и высокой нравственности, одарённый поэт, драматург, переводчик, музыкант, учёный, педагог, военный. Великий князь смысл своей жизни видел прежде всего в служении Родине. В детстве и юности он часто приезжал в Ореанду, и именно здесь прекрасная природа Южного берега помогла раскрыться поэтическому дару великого князя. Его стихи были пропитаны тонким лиризмом, их он подписывал псевдонимом «К.Р.», или постоянно привлекал внимание читающей публики. Современники видели в нём новую восходящую звезду российской литературы. Стихотворение «У берегов», написанное в 1879 году в Ореанде, биографы К.Р. считали первой пробой его творческого дарования, и именно им обычно начинаются все сборники прекрасных лирических стихов: Задремали волны. Ясен неба свод. Светит месяц полный Над лазурью вод. Серебрится море, Трепетно горит… Так и радость горе Ярко озарит. Память о пережитом, счастье поэтического вдохновения, ниспосланное ему красотой южнобережной природы, Константин Константинович пронесёт через всю свою жизнь. Продолжая разговор о Константине Николаевиче, необходимо сообщить, что март 1881 года для него стал роковым. Взрывом бомбы террориста был смертельно ранен Александр II, и при новом императоре великий князь оказался не у дел. Он был отстранён почти от всех занимаемых должностей; за ним сохранили почётную, не дававшую реальной власти должность члена Государственного Совета. Летом в этом же году произошёл пожар и сгорел дворец в Ореанде. Загорелось на чердаке, но, несмотря на все усилия пожарных, огонь охватил всё здание. Обожжённые стены здания стояли более года из-за отсутствия средств на восстановление. По указанию Константина Николаевича, то, что угрожало обвалом, было разобрано и использовалось для строительных работ в имении. Остальные части здания так напоминали античные руины, что их оставили на годы для украшения парка. У хозяина имения теперь было достаточно времени, и он стал жить во время длительных приездов в «царском» домике. Константин Николаевич стал заниматься благотворительностью, больше внимания уделять обустройству и доходности Ореанды. А окружающие и старые друзья доказали, что не забыли его, и в день его рождения, 13 сентября, целая эскадра во главе с крейсером «Память Азова» пришла приветствовать генерал-адмирала из Севастополя. Близкий друг, бывший военный министр граф Д.А. Милютин, ялтинский городской голова барон А.Л. Врангель, знатные горожане и соседи много тёплых слов высказали в адрес хозяина Ореанды. Константин Николаевич давно мечтал в » Земном раю», как он с гордостью называл Ореанду, построить небольшую собственную церковь. Он говорил: «От матушки я получил прелестный дворец, его более нет. Восстановить его я никогда не буду в состоянии. Пусть же из остатков его созиждется Храм Божий. Мне кажется, эта мысль очень прилична, мила и достойна памяти Матушки». Он подыскал место и 1 октября 1884 года заложил первый камень в день своего любимого православного праздника – Покрова Пресвятой Богородицы. Храм решил строить под этим же названием. «Господь Бог меня сподобил начать доброе святое дело», - писал он лучшему другу А.Головину. Великий князь решил также, чтобы церковь была возведена в традициях кавказско-византийского зодчества. По его мнению, этот стиль более всего вписывался для небольших храмов Южного берега. Проект здания делал один из лучших российских знатоков византийского стиля академик А.А.Авдеев. Ровно через год храм был построен и освящён в присутствии владельца имения и его друзей. Константин Николаевич, как знаток и тонкий ценитель искусства, так отзывался о своём детище – храме: «Я должен сознаться, что церковь вполне меня восхищает изяществом и пропорциональностью всех своих форм, всего своего ансамбля. Стиль выдержан превосходно, и она делает впечатление, можно сказать, архаическое - своей изящной и благородной простотой…Главная красота церкви, по-моему, заключается в действительном согласии и благородстве всех линий…Я совершенно ею восхищён, и все, которые до сих пор ее видели, разделяют мое мнение». В украшении церкви приняли участие выдающиеся отечественные архитекторы и живописцы: большие кресты, вставленные в наружные стены и оконные рамы в барабане купола из белого каррарского мрамора, заказанные в Ливорно, мозаичные иконы и орнаменты, выполненные знаменитым итальянским мастером Антонио Сальвиати. Вскоре после освящения церкви из его мастерских в Венеции привезли заказанные мозаичные иконы Спасителя, редчайшее его изображение – без бороды и Пресвятой Богородицы по оригиналам Г.Гагарина. Необходимо отметить, что мозаичное панно работы Сальвиати на внутреннем куполе храма чудом сохранилось до наших дней. Эти работы привели в восторг хозяина Ореанды. Константин Николаевич отправил приглашение А.Сальвиати приехать к нему в Ореанду для обсуждения заказов по украшению интерьера Покровской церкви. Приглашение было принято, и весной 1886 года знаменитый мастер впервые прибыл в Россию. Вот как писал об этом Константин Николаевич: «6 мая вечером приехал Сальвиати, это было очень счастливое для меня обстоятельство. Все досужее время уходило на разговоры с ним…Надеюсь, что результаты этих разговоров с Сальвиати будут полезны не только для меня и для моей Ореандовской церкви, но и для всей России и составят исходный пункт в истории ее художественного развития». В Ореанде Сальвиати получил не только большой заказ для дальнейшей работы, но и поддержку знатного заказчика в империи на пропаганду в России возрожденного доступного мозаичного искусства. Ореандой восхищались все, кто бывал в ней. А эта церковь была впоследствии упомянута А.П.Чеховым в рассказе «Дама с собачкой». Именно в этом месте близ Ялты его герои – Гуров и Анна Сергеевна остро почувствовали сказочность окружающего их бытия. К сожалению, современникам не дано восхищаться мозаичными иконами и орнаментами, художественным оформлением того времени, многое из этого утрачено навсегда. В 1889 году Константин Николаевич тяжело заболел и в Крым больше не приезжал. После его смерти 13 января 1892 года Ореанда по завещанию перешла во владение младшему сыну великого князя Дмитрию Константиновичу. В его отсутствии надзор за имением осуществлялся Ливадийским управлением. Автор: Георгий Назаров. Источник: "Южная газета"   #30 24 нояб 2013 Первый состав партизанского отряда остался лежать в горах 70-летию 10-й Ялтинского партизанского отряда посвящается 14 ноября 1943 г. руководитель Крымского штаба партизанского движения В.С. Булатов подписал приказ об организации Ялтинского отряда. Командиром назначен руководитель им же организованного ялтинского подполья майор А.И.Казанцев. Этот снимок сделан 20 апреля 1944 г. В центре - начальник штаба 7 - партизенской бригады южного соединения майор А. И. Казанцев. Справа - Вартан Мухтаров, слева - чех Д. Шульц. Состав интернациональный. Бойцы еще по привычке сжимают винтовки и автоматы. У командира автомат опущен - уже можно спокойно закурить трубку. Южный берег Крыма освобожден. Правда, впереди еще бои за освобождение Севастополя. Два с половиной года тяжелого труда, опасности, лишений прошло, прежде чем это фото было сделано. Немецкие войска вошли в Ялту 7 ноября 1941 года. Ушедший в горы в первых числах ноября партизанский отряд к середине 1942 года почти полностью остался лежать в горах: бои, прочесы карателей, голод, холод, лишения. Оставленные для подпольной работы люди к началу марта 1942 года почти все были казнены, немногие, кто остался в живых, были без связи. Для одних ялтинцев началось рабство, для других - смертельно опасная борьба. Обращаясь к документам Нюрнбергского процесса, касающимся преступлений СС, совершенно очевидно, что приказ «Нахт унд небель эрласс» (Мрак и туман) от 7 декабря 1941 года оккупанты начали выполнять последовательно и методично. Первой акцией во исполнение приказа был расстрел всего еврейского населения над обрывом в районе грузового порта. Среди расстрелянных были и подпольщики. Второй акцией стала отправка мужского населения Ялты в возрасте от 16 до 60 лет якобы на заготовку продовольствия для жителей Ялты. На самом деле это был концлагерь для гражданского населения, который располагался в конце улицы Жигалина в Симферополе. До войны здесь располагалось овощехранилище – концлагерь получил название «Картофельный городок». Сюда попадали юноши, еще не достигшие призывного возраста, и мужчины, которые уже не призывались, или же те, кто попал в Ялту с отступающей Красной Армией. В «Картофельном городке» оказался и оставленный для связи с подпольем Дмитрий Гусев, а также только что окончивший школу №2 (сейчас №6) Георгий Рыбаков, который должен был работать в подполье. Незадолго до того, как его угнали в концлагерь, Жорж Рыбаков (так его называли в семье) написал младшему брату: » События разворачиваются так стремительно, что, может статься, мы с тобой больше не увидимся...на прощанье могу сказать: братишка,....помни о миллионах убитых и замученных людей. На вас, маленьких, падает кровь этих жертв. Не забудь же отомстить за них. Расти честным человеком». Младший брат Жоржа Рыбакова погиб уже после освобождения Ялты, подорвавшись на найденной гранате. Майора Казанцева, который без документов пробирался в Ялту из окружения, фашисты схватили и отправили в лагерь «Картофельный городок». Голод, холод, побои, пытки, непосильные работы, ужасающие антисанитарные условия, дизентерия... К лету 1942 года, когда немцам нужно было где то размещать пленных после падения Севастополя, группу из 32 человек, ослабевших, уже почти не способных ходить, просто вывезли за город и сбросили в балку, оставив умирать даже не став тратить на них пуль. Казанцев и Гусев выжили и добрались до Ялты. Надо было продолжать жить и бороться. Прошел целый год, прежде чем вновь организованное подполье, объединившее 13 подпольных групп, смогло отправить в лес 154 человека - будущий 10-й Ялтинский отряд. Автор: Татьяна Леденкова Источник: "Южная газета"   #29 23 нояб 2013 От некогда блестящего курорта остались четыре дома, мостик и склеп Легендарному Суук-Су исполнилось 110 лет. Его владелица умела привлечь на курорт самых знаменитых отдыхающих: Бунина, Куприна, Шаляпина на фото: Так выглядело знаменитое курортное «Казино» внутри (здание сгорело в 1941 году). А вот склеп, где похоронен В. И. Березин, сохранился до сих пор. «На Южном берегу Крыма, в 15 минутах от Гурзуфа, открывается новый курорт «Суук- Су». Идеальные условия жизни. Парк, виноградник, морской берег с пляжем, ванны, русская баня, молочная ферма, водопровод, канализация и пр. Почта, телефон с Ялтою, электрическое освещение, лодки и экипажи для прогулок, регулярное сообщение с Ялтой экипажами и паровыми катерами». Чем не реклама для туристов наших дней? Отличается только отсутствием в перечне услуг Интернета с WiFi и мобильной связи, хотя объявление о новом курорте (он открылся 1 августа 1903 года) опубликовано в путеводителе Г. Москвича в 1903 году. Так начался стремительный взлет Суук-Су. В 2010 году вышла книга Георгия Соловьева «Скрещение судеб». В ней внук владелицы Суук-Су Ольги Михайловны Соловьевой к уже известным событиям, связанным с этим курортом, добавляет некоторые новые штрихи. Суук-Су (от татарского «холодная вода» - так называется источник, протекающий посредине имения) сейчас входит в состав артековского лагеря «Лазурный». А в 1897 году он был куплен одним из первых русских мостостроителей Владимиром Ильичем Березиным и его гражданской женой Ольгой Михайловной Соловьевой. В течение 1898-1900 годов вдоль шоссе Гурзуф - Суук-Су (сейчас это ул. Ленинградская) Березин построил четыре дачи: дом для управляющего, конюшню, почту, дом для семьи и бассейн. А в конце июля 1903 года здесь завершилось строительство курзала «Казино», которым руководил знаменитый архитектор Николай Краснов, и четырех гостиниц. Кроме того, в Суук-Су еще была дача «Орлиное гнездо», построенная в конце XVIII столетия. Соловьева и Березин (его настоящая фамилия - Березовский, он родом из полтавских дворян, но после покушения польского анархиста Березовского на Александра II в 1867 г. Владимир Ильич обратился к государю, чтобы сменить фамилию) обосновались сначала в 1895 г. в Ялте, где они купили дом на Боткинской, 2, и лишь два года спустя приобрели участок на берегу моря в Гурзуфе. «Соловьева отличалась природной сметкой, предприимчивостью и волевым характером. При этом она была эксцентрична и абсолютно в себе уверена, злые языки называли ее «самодуркой», - пишет о своей бабке Георгий Соловьев. - В течение 15 лет совместной жизни с Березиным они разъезжали по Европе, побывали в Германии, Франции, Италии, Англии и на Лазурном побережье. Во время этих поездок у них и возникла мысль создать собственный курорт». О Владимире Ильиче известно, что с 1868 г., когда в России стали активно строить железные дороги, он проектирует и участвует в сооружении мостов практически на всех направлениях. Он изобретает новый метод мостостроительства, который с тех пор широко использовался в России, Европе и Америке и назывался «русским методом». Березин построил в 1870 году самый длинный мост Европы - Сызранский, участвовал с 1891 г. в строительстве Великого сибирского пути. Но с 1896 года вышел в отставку и посвятил себя полностью Суук- Су, где готовил чертежи и проекты для проведения воды, электрогидравлической системы и прокладки парка. Однако мечты о собственном курорте Соловьевой пришлось воплощать одной: 2 августа 1900 г. Березин скончался от рака горла. «Его тело привезли в Крым и похоронили в мавзолее, также построенном Красновым. Все свое состояние - около 10 млн. золотых рублей - он оставил Ольге Михайловне». Георгий Соловьев пишет, что она была «высокого роста, с черными как смоль волосами, со свежим румяным лицом - Ольга Михайловна воплощала собой особую красоту русской женщины. Она любила дорогие меха и драгоценности. Она охотно показывалась в шикарных нарядах, которые потом дарила своим приятельницам. После ванны она обдавала себя болгарским маслом из роз и любила много душиться. Что касается еды, то она любила сельди и устрицы с шампанским и винами из собственного погреба. Помимо купания в море, она ловко стреляла и любила танцевать. Никто (разве только Распутин) и ничто не потрясало ее, и со всеми она обращалась на «ты». Несмотря на то что «Казино» и четыре гостиницы будут построены только к 1903 году, курорт начинает принимать гостей в березинских дачах уже с 1898 года. И, кстати, у Соловьевой Суук-Су было не единственное имение, ей принадлежали Кизил-Таш (Крас- нокаменка), где располагались винные подвалы и прачечная, а также часть набережной и пляжи в Алуште, купленные у купца Стахе- ева. Но ее главным сокровищем стало «Казино». Оно представляло собой шедевр красновского зодчества, но было разрушено в 1941 году, в начале войны. «Казино» было роскошным заведением, пишет Соловьев. - Интерьеры первого и второго этажей поражали изысканной роскошью. Терракотовые дверные и оконные проемы, мозаичные фризы комнат и залов, лепные потолки, мраморные подоконники и ступени лестниц, двери и окна красного дерева, хрустальные с бронзой дверные и оконные ручки - все это к месту». Примечательной деталью «Казино» была огромная (пять на восемь метров) картина Сурикова «Садко в гостях у морского царя», написанная в Суук-Су в 1911 г. Картина сгорела вместе со зданием 30 лет спустя. Внешне здание «Казино», построенное в неомаври- танском стиле, также было эффектным - бронзовые сфинксы, беломраморные фонтаны, коринфские колонны, вазы и кованые перила. Обрамлял этот бриллиант роскошный парк, насчитывающий 320 сортов деревьев. Постепенно на знаменитом курорте появляются и знаменитые гости. С 1898 г. соседом Ольги Михайловны по Гурзуфу становится Чехов. Имя Соловьевой известный сердцеед и дамский любимец Антон Павлович неоднократно упоминает в своих письмах к жене, Ольге Книппер-Чеховой, с характерным ироничным подтекстом: «У нас в Великом посту будет наша красавица Ольга Михайловна, с чем имею вас поздравить» или «О. М. Соловьева привезла мне 19 селедок и банку варенья. Когда увидишь ее, то поблагодари, скажи, что ты тронута. А сельди вкусные». С 1900 года в Суук-Су бывали Бунин, Куприн, Коровин - все они поражены как роскошью имения, так и красотой его хозяйки. Помимо них здесь побывали Скрябин (в 1902 г.), эмир Бухарский (1906 г.), ухаживавший за Ольгой Михайловной и предложивший купить ее курорт за 4 млн. долларов, но получивший по всем статьям отказ. Отдельной истории заслуживает Шаляпин, живший в особняке «Орлиное гнездо» с семьей. В 1917 году он получает в дар от Соловьевой скалу, названную затем Шапяпинской. Кроме того, здесь жил писатель со скандальной репутацией автора порнографических романов - Михаил Арцыбашев (1908 г.). За что, кстати, и поплатился: Арцыбашев был выслан из Ялты ее губернатором, черносотенным генералом Иваном Думбадзе. Думбадзе также попросил покинуть Ялту зеленоглазую татарскую принцессу Лейлу Ханум Тайганскую (1907 г.) из-за того, что в среде молодых офицеров, сраженных ее красотой и отказами, начались массовые самоубийства. Не обошел вниманием эту курортную жемчужину в своей короне и император Николай II. Он побывал в Суук-Су в 1913 году. Но не был встречен хозяйкой, которая, «нарядившись, по наивности ожидала его в гостиной», и он, осмотрев курорт, уехал вместе со свитой. Приехал еще раз через год, но уже был встречен хозяйкой как подобает, на подъезде. Живя в Суук-Су, дочь Шаляпина Лидия вспоминала: «Ольга Михайловна вела курорт твердой рукой и светлым разумом. Везде она поспевала, всюду был ее хозяйский глаз, во всем был порядок и благоустройство». В Петрограде в 1915 году состоялся съезд по «улучшению отечественных лечебных местностей», на котором Соловьева прочитала свой доклад, мысли из которого до сих пор актуальны: «Нигде так ярко не выразилась наша слепота и упорное преклонение перед «иноземным», как в вопросе о курортах. Получался заколдованный круг: публика не ехала в Крым, потому что не ожидала от него ничего хорошего, а курорты не улучшались, потому что не верили в прилив публики». Кстати, в 1913 году на Всероссийской гигиенической выставке Суук-Су получил большую золотую медаль и серебряную - на выставке в Одессе. Однако всему намеченному Соловьевой не суждено было сбыться. В 1917 году грянула революция, и в 1919 году дочь Ольги Михайловны чуть ли не силой вывезла ее из Ялты на корабле в Константинополь. Бывшей миллионерше удалось избежать грозившего ей расстрела, но на чужбину она приехала в одном платье, ничего не успев взять с собой. У нее началось душевное расстройство, и она умерла в швейцарской клинике в 1935 году. Похоронили ее в Нионе, хотя она должна была по завещанию покоиться в семейном склепе в Суук-Су. В 1966 году забытую всеми могилу Соловьевой снесли. Сегодня от некогда знаменитого Суук-Су сохранилось немного - четыре дома, построенных Березиным, березинский мостик, усадьба «Орлинное гнездо» и тот самый склеп. Жанна Барышникова Источник: "Крымская газета"   #28 12 нояб 2013 Александр III на Южном Берегу Крыма Александр III вступил на престол 12 марта 1881 года после убитого террористом отца, непогребённое тело которого ещё находилось в комнатах Зимнего дворца. Всем было ясно, что на трон взошёл человек, терзаемый обидой за брошенную мать и с большим подозрением относившийся к реформам, проводимым его отцом Александром II. Он также невзлюбил своего дядю Константина Николаевича – генерал–адмирала - за то, что тот был правой рукой у отца в политике и армии. Александр Александрович родился в 1845 году. Он был вторым сыном в императорской семье, и поэтому его с детства не готовили к управлению государством. В юности Александр, великий князь, а после неожиданной смерти любимого старшего брата Николая, с 1865 года наследник престола очень любил приезжать на отдых в Ливадию. К этому времени Александр был вполне сформировавшимся молодым человеком, который рос в грубоватой, но прямой и открытой офицерской среде, называя себя исправным полковым командиром. С 1870 года и вплоть до русско-турецкой компании 1877-78 годов семья цесаревича ежегодно приезжала в Крым и каждое пребывание в имении, принадлежащем его матери, приносило радость общения с близкими в окружении чудной природы. Для Александра III Ливадия была не только любимым местом семейного отдыха, но и своеобразной школой освоения сложнейших вопросов европейской политики. Во время высочайших приездов в южнобережное имение перемещался центр политической жизни страны. Здесь формировалась балканская политика России, отсюда в «Правительственный вестник» поступали сообщения о взглядах Русского Двора, стремившегося найти условия мирного выхода из кризиса, на события, развивающиеся на европейском востоке. Отсюда отец Александра руководил переговорами в Константинополе российского посла в Турции генерал – адъютанта Н.П. Игнатьева. В Ливадию на встречу с императором приезжали английский и румынский послы, представители многочисленных славянских комитетов. Цесаревич был неизменным участником этих встреч и переговоров, занося свои впечатления и наблюдения в дневник. Осенью 1884 года царская семья приехала на Южнобережье. В тот год здесь в основном стояла дождливая, сырая погода, однако им не помешало много ездить и ходить по окрестностям. Император записал в дневнике: «Ездили мы с Мини и целым обществом на 4 дня в горы в монастырь Косьмы и Дамиана, на охоту с 14 по 18 октября «…». Эти дни, проведённые на охоте в горах, были лучшими воспоминаниями всего нашего пребывания в Крыму. «…»Часто мы ездили верхом, катались на лодках, ходили пешком. Были два раза у Воронцовых - раз в Массандре и раз в Алупке». Обычно приезды императора в Крым отличались многочисленностью сопровождающих его и Марию Фёдоровну родственников и приближённых. Александра III обычно сопровождали обер-прокурор Синода К.П. Победоносцев, министр иностранных дел Н.К. Гирс, министры Д.А. Толстой, И.Н. Дурново, С.Ю. Витте и другие известные деятели того времени, необходимые ему для работы в Ливадии - решения вопросов государственного управления. Его братья, великие князья Владимир, Сергей и Алексей, обычно отдыхали в Ливадии. После волны терроризма в 70-х и начала 80-х были разработаны специальные меры по охране Ливадийского имения и всех императорских дворцов во время высочайших приездов. Введена должность заведующего охраной с возложением на него полной ответственности за постоянный политический надзор за всей прислугой, мастеровыми и рабочими, а также частными лицами, являющимися во дворцы. Было проведено фотографирование для выдачи специальных пропусков работающим в имении. Увеличилось число воинских подразделений, нёсших охрану имения. В 1891 году исполнилось 25-летие свадьбы Августейшей четы в любимой всеми Ливадии. Решено было отпраздновать «Серебряную свадьбу» с приглашением всех основных родственников. Незадолго до начала торжеств Мария Фёдоровна отправила к своим родителям в Копенгаген цесаревича Николая Александровича и дочерей Ольгу и Ксению, великого князя Михаила. Там же король Христиан IX и королева Луиза встретили английскую королеву Александру, родную сестру Марии Фёдоровны, и её племянниц, принцесс Мод и Викторию. После краткого пребывания в Дании они все отправились в Крым. Сначала до Данцига на императорской яхте «Полярная звезда», затем на поезде до Севастополя, откуда крейсер «Орёл» доставил почётных гостей в Ливадию. 28 октября все собрались за праздничным столом. Цесаревич Николай Александрович записал тогда в своём дневнике: «28 октября, понедельник. Радостный день 25-летия свадьбы дорогих Папа и Мама; дай Бог, чтобы они ещё много раз праздновали подобные юбилеи». Юбиляры получили различные подарки от детей и гостей. Николай Александрович пишет, что ему очень понравилась простота и патриархальность проведения торжества. Высочайшие родственники из Европы увидели окончательно сформировавшееся южнобережное имение, с развитыми службами и прекрасно организованным хозяйством. К этому времени была построена ещё одна церковь во имя Вознесения Господня. Необходимость её постройки вызвана увеличением штата рабочих и служащих, а также солдат и казаков, несущих охрану Ливадии. Храм был построен из инкерманского камня, с цинковым куполом и золочёным крестом, изящной звонницей с шестью колоколами над входом, выглядел весьма эффектно. Внутреннее убранство его и роспись были выполнены известными мастерами и художниками. Самые масштабные работы были произведены в конце 80-х годов: полная реставрация Малого дворца, реставрация внутренней росписи Крестовоздвиженской церкви и устройство дренажа вокруг Большого дворца. В реставрационных работах большую роль сыграл академик А.Н. Попов, сделавший для мозаичной мастерской А. Сальвиати в Италии копию иконы «Воздвижения» на картоне, идеально сохранив верность оригиналу, но и полностью восстановил фресковую и орнаментальную живопись в интерьере церкви, а также несколько икон. Хозяин имения, большой ценитель хороших вин, всячески поддерживал развитие виноградарства в своих южнобережных имениях. Успехи в управлении хозяйством не только приносили доход, но и позволили принимать участие в престижных выставках по виноделию, садоводству, овощеводству, цветоводству, устраиваемых в России и за рубежом, и завоёвывать на них награды. На фоне обустройства императорского имения проходило бурное развитие города Ялта как первоклассного российского национального курорта, и в этом заключается большая роль царствующих особ. Романовы вносили крупные денежные пожертвования на строительство школ, училищ, санаториев и других общественных зданий. Следуя примеру царской семьи, вносили средства также знатные и богатые люди города. По прямому указанию Александра III в Ялте был построен современный порт, набережная, дан заказ на разработку проекта и строительство большого собора им.Александра Невского, значительно усовершенствована инфраструктура города-курорта и ставший знаменитым на весь мир Массандровский винподвал. Но именно курортной Ялте пришлось первой прощаться с императором Александром III, скончавшимся в Малом Ливадийском дворце осенью 1894 года. В этот год по рекомендации врачей император с семьёй прибыл в Крым в начале сентября. Чудесная погода, казалось, приободрила очень плохо чувствовавшего себя императора, но 5 октября наступило резкое ухудшение. При больном находились выдающиеся медики России и Германии, однако усилия спасти его были безуспешны, и 20 октября в муках, но с царским достоинством 49-летний император скончался в кресле своей спальни. При вскрытии консилиум врачей определил, что Государь Император Александр Александрович cкончался от паралича сердца и зернистой атрофии почек. Александр III, обладающий богатырским здоровьем, преждевременно умер вследствие травм, полученных во время крушения поезда, когда он возвращался из Крыма - так считают врачи и историки. Крушение императорского поезда произошло у станции Борки под Харьковом. По свидетельству очевидцев император получил удар в правое бедро такой силы, что серебряный портсигар, лежащий в кармане, оказался сплюснутым, а одежда вся изорвана, так что он вынужден был ее заменить. Во время крушения царская семья находилась в вагоне-ресторане, где начала обрушаться крыша, и императору пришлось держать её до тех пор, пока все не выскочили. Члены семьи уцелели, но несколько приближённых, прислуга погибли. Говорили, что «во время панихиды по ним Государь неудержимо плакал». Сказалось и нравственное потрясение, которое ему пришлось пережить. В дневнике 20 октября 1894 года цесаревич записал: «Боже мой, Боже мой, что за день! Господь отозвал к себе нашего обожаемого дорогого горячо любимого Папа. Голова кругом идёт, верить не хочется – кажется до того неправдоподобной ужасная действительность». В полдесятого вечера прошла панихида в спальне, где скончался император. На следующий день панихида по усопшему прошла в Крестовоздвиженской церкви, и там же наследник, великий князь Николай Александрович, присягал на верность престолу российскому. Было решено, что тело почившего императора будет перенесено из Ливадии в Ялту на руках. Путь до Ялты был устлан венками из вечнозелёных растений, при приближении шествия стоящие вдоль него войска отдавали честь, играли траурную музыку, барабаны били поход, а по вступлении в Ялту начался перезвон трёх городских церквей и пальба из орудий с минутными промежутками между выстрелами. Последняя панихида прошла на пристани, и гроб с телом покойного был перенесён на крейсер «Память Меркурия» и установлен на шканцах под тентом из Андреевского флага. С припущенным штандартом Его Величества, под конвоем крейсера «Орёл» и эскадренного броненосца «Двенадцать Апостолов» крейсер отошел от Ялты и взял курс на Севастополь. В это время жители Ялты собрались на набережной, где были накрыты многочисленные столы для поминального обеда. Похороны Александра III стали для русской истории последними проведёнными для главы династии Романовых с соблюдением вековых традиций. После смерти императора в Ливадию, в Малый дворец, началось паломничество со всей страны, в том числе людей, обладающих скромными, но достаточными средствами для того, чтобы совершить такое путешествие в Крым. Князь С.Н. Трубецкой свидетельствует, насколько при Александре III в России был велик престиж монархии и как монархический дух народа стал резко падать уже через несколько лет правления его сына. Автор: Георгий Назаров Источник: "Южная газета"   #27 27 окт 2013 Открытие в Ялте Горного клуба В октябре 2013 года Ялтинский историко-литературный музей - один из старейших музеев Украины отмечает 121 год со дня основания. В его экспозициях и хранилищах около 150 тысяч единиц хранения памятников истории, культуры нашего края. Свою историю музей начинает с открытия в 1891 году Ялтинского отделения Крымского Горного клуба, который в основном занимался развитем туризма, но и уделял внимание разработке программы собирания сведений для изучения горной крымской природы.. Инициаторами создания музея по праву можно считать известных ялтинских общественных деятелей – врача - климатолога В.Н.Дмитриева, военного инженера, археолога, нумизмата А.Л.Бертье-Делагарда и многих других ялтинцев. Начало предполагаемого музея было положено пожертвованием небольшого гербария, собранного Борисом и Ольгой Дмитриевыми. В 1892 году Ялтинское отделение Горного клуба участвовало в выставке Горного клуба в Одессе, выставленная там коллекция собственно и послужила началом музея. 27 сентября ( 8 октября по новому стилю) 1892 года было принято постановление о создании музея при Горном клубе. Музей имел скромные размеры и состоял из предметов, пожертвованных несколькими членами клуба, из них по ботанике -10, по геологии - 67, по археологии - 23, по нумизматике - 101, по другим предметам - 5. Большую часть предметов подарили А.Л.Бертье-Делагард, М.В.Глаголева, И.Ф.Лебедев, И.Н.Загордан, Н.П.Никольский, Ф.Д.Вебер, профессор С.И.Метальников. Не имея собственного помещения, Ялтинское отделение проводило свои заседания в Городском саду в здании курзала. На заседании 21 марта 1901 года Ялтинская городская дума, идя навстречу просьбам членов Горного клуба, решила выделить участок земли для постройки здания клуба и 3 тыс.рублей. 17 апреля 1902 года было торжественно открыто и освящено собственное здание Горного клуба, построенное на набережной у Полицейского моста (не сохранилось). На строительство Горного клуба «жертвовали свое время, труд и средства» председатель Горного клуба А.Л.Бертье-Делагард, В.Н.Дмитриев и доктор Ф.Д.Вебер. В постройку прекрасного по тому времени здания Горного клуба, как говорит годовой отчет Ялтинского отделения, «безвозмездно положил много таланта и много трудов» известный архитектор Н.П.Краснов. В новом здании Горного клуба и разместился музей, заняв там один зал; его коллекции распределились по следующим отделам: коллекции зоологические, ботанические, геологические и минералогические, антропологические, нумизматические и археологические. Кроме того, имелось небольшое собрание фотографических снимков разных видов Крыма и несколько карт Крымского полуострова, современных и древних. Украшение музея, несомненно, составляла рельефная карта Южного берега Крыма от Симеиза до Алушты работы В.Н.Дмитриева и его сына Бориса. В 1904 году в музее была введена первая и единственная штатная оплачиваемая должность консерватора с окладом 20 рублей в месяц. Первые 20 лет Отчет о работе Горного клуба за 1905 г. отмечает приобретение прекраснейшей коллекции крымских бабочек и бабочек экзотических, культура которых возможна в Крыму, у вдовы доктора Шмидта. Небольшую, но интересную коллекцию экзотических бабочек, собранных ее покойным сыном, пожертвовала известная почитательница А.П.Чехова и Художественного театра Ф.К.Татаринова. Была приобретена интересная коллекция древних римских императорских и боспорских монет из числа монет, найденных в кладе Верхней Аутки товарищем председателя Ялтинского отделения доктором Ф.Д.Вебером, всего 71 монета. Н.А.Серебряковым пожертвована извлеченная со дна моря весьма интересная амфора, наполненная сгустевшим маслом. Много пожертвований сделано в археологический и палеонтологический отдел музея археологом, действительным членом Ялтинского отделения Савицким (жителем Керчи). В том же году художник-фотограф В.Н.Сокорнов пожертвовал две изящных больших витрины с его великолепными снимками, являющими новое слово в области пейзажной фотографии. К первому января 1906 года коллекции музея состояли из 2606 предметов, причем годичное поступление экспонатов выражалось в солидной цифре - 961 предмет. Из года в год коллекции пополнялись. Так в отчете за 1908 год указано обогащение музея коллекциями по геологии, минералогии и палеонтологии, экспонатами по зоологии, фотографическими снимками - всего 717 предметами концу 1914 года была создана секция по заведованию музеем. На заседании правления клуба группа, работающая в музее, поставила задачу собрать все, что касается природы и истории Крыма. Музейная секция занималась организацией экскурсий по Крыму, устраивала лекции, беседы по крымоведению. В 1915 году на заседании правления клуба обсуждался вопрос об организации при клубе этнографической секции, ввиду желательного расширения татарского отдела. По предложению музейной секции была создана этнографическая секция, которая и должна была заняться сбором и изучением всего, что связано с бытом и культурой татарского населения и других народов Крыма. В музее хранилась этнографическая коллекция, подаренная архитектором Э.Ф.Петржиковским, но для полной характеристики татарского быта данная коллекция была недостаточной. В эти годы увеличивается и площадь, отведенная под этногра-фическую экспозицию. В экспозиции были собраны редкие предметы из серебра, коллекция тканей, утварь. Секция также занималась проведением лекций и экскурсий. В Бахчисарае велись переговоры с представителями местного татарского Общества об открытии в городе общедоступного музея татарской старины, который скоординировал бы свою работу с деятельностью этнографической секции Ялтинского отделения Крымско-Кавказского Горного клуба. Музейная и этнографическая секция собрали и обработали большое количество татарских сказок, легенд, поговорок. В начале ХХ века музей был центром, где собирались местные любители природы, ученые, приезжающие в Крым, представители других учреждений, имеющих прямое или косвенное отношение к задачам крымоведения. Такова история музея за первые 20 лет существования (Продолжение следует…) Автор: Материал подготовлен главным хранителем фондов Ялтинского историко-литературного музея Татьяной Кон Источник: "Южная газета"   #26 26 окт 2013 Крым тряхнуло так, что люди теряли рассудок от страха Сентябрьское землетрясение 1927 года на несколько лет отпугнуло курортников и положило начало антисейсмическому строительству На фото: Такие фотооткрытки выпускали, чтобы помочь пострадавшим от землетрясения. Каждая открытка стоила 50 копеек. На этой изображена ялтинская семья, оставшаяся без крова. Источник фото: http://oldyalta.com Осенью 1927 года в СССР поступили в продажу странные почтовые открытки. На них были изображены виды Крыма, но какие! Вместо манящих курортных пейзажей – разрушенные до основания дома, оставшиеся без крова семьи… Так выглядел полуостров после землетрясения. Удар, еще удар В 1927 году Крым пережил не одно, а целую череду землетрясений. Первый раз земная твердь задрожала и закачалась 26, а затем 29 июня. Толчки были ощутимыми, но обошлось без жертв и особых разрушений. Однако эти первые удары основательно расшатали и без того в большинстве своем непрочные крымские строения. Вот почему, когда в ночь с 11 на 12 сентября тряхнуло еще раз, и уже посильнее, Южный берег Крыма в одночасье превратился в руины. В Ялте и ее окрестностях сила толчков достигла 8 баллов, в Севастополе, Симферополе и Алуште – 7, в Феодосии и Евпатории – 6, в Керчи – 5 баллов. Ощущалось землетрясение и за пределами полуострова: в Новороссийске и Ростове было зафиксировано 4 балла, в Одессе и Киеве – 3. Половина жителей Большой Ялты – а это 17 тысяч – остались без крова. Некоторые поселки оказались полностью разрушены. К примеру, в Партените в руины превратились все 64 существовавших там на тот момент здания. Ни одного неповрежденного строения не осталось и в Кореизе. В Мисхоре уцелело только два дома из 125, остальные были полностью или частично разрушены. Речь идет о жилых и по большей части одноэтажных домах – дворцы-то как раз уцелели. Самоубийства от испуга За несколько дней до 11 сентября в Ялте в безветренную погоду на море шли волны метровой высоты. Нечто подобное видели и в Алуште – как писал очевидец, «шума от воды никакого нет, а море колыбается, волны идут изрядные, и не то к берегу, не то от берега. И тишина вокруг прямо смертельная». За несколько часов до землетрясения рыбаки, находившиеся в море между Судаком и Алуштой, слышали страшный гул и видели, что вода покрылась мелкой зыбью, словно бы вскипела. В момент главного толчка море на всем юго-восточном побережье отхлынуло от берегов (кое-где на 20-40 метров), а затем затопило пляжи и набережные. Но самым невероятным явлением были огромные (до полукилометра высотой) столбы ярко-красного пламени, то там, то здесь поднимавшиеся над морем. Поползли слухи о каком-то проснувшемся подводном вулкане. Но, на самом деле, это горел метан – газ, вырвавшийся из недр земли через образовавшиеся на морском дне разломы. Все эти явления еще более усиливали овладевшую людьми панику. Из-за землетрясения погибло 16 человек, (ранены были более 800), но при этом причиной смерти части людей стали не травмы, а животный ужас, толкающий на безумные поступки. Разбуженные среди ночи мощными подземным гулом, вспышками света, хрустом ломающихся стен, многие в панике выпрыгивали из окон – и со второго, и с третьего этажей. Как писали газеты, «было отмечено несколько самоубийств от испуга». В Ай-Даниле один рабочий в панике от первого толчка повесился. В Алупке женщина умерла от разрыва сердца. Вот как, к примеру, описывал события той ночи ученый Н. И. Кельин (когда началось землетрясение, он находился на ялтинской набережной): «В природе было после грозы чрезвычайно спокойно, и тишина засыпающего города нарушалась только всплеском набегающих на узкий бечевник волн. Молниеносно и внезапно раздался все возраставший и, казалось, уходящий к горам страшный гул... погас свет и во всем городе неестественным освещением являлся лунный свет… пепельно-серого цвета, именно такой, какой наблюдается при затмениях. Сейчас же на фоне непрерывного гула раздался треск, как будто ломались гигантские сухие кости, – это начали разрушаться здания… Испуг населения был так велик, что уже во время первого толчка начали раскрываться окна, из которых доносились стоны и вопли». Сбежавшие нэпачи Уже на следующий день вокзалы были переполнены, за билет на поезд предлагали любые деньги. Причем покинуть Крым спешили не только курортники, но и местные – некоторые были напуганы так, что уехали навсегда. А земля продолжала раскачиваться и дрожать (сильные толчки наблюдались 24 сентября, а слабые продолжались еще несколько месяцев), и оставшиеся пребывали в постоянном страхе. Житель Алушты вспоминал: «Нервы были напряжены до предела. И то сказать – почва уходит из-под ног. Люди, обуреваемые животным страхом, выселились из домов и до самых холодов жили на улице. Если нужно было принести что-нибудь из квартиры, то пробирались туда как воры, прислушиваясь к каждому шороху. На пустыре... вырос целый фанерный город, который в шутку мы прозвали «Рио-де-Фанейро». Люди боялись, что Крым провалится – долгое время ходили разговоры о том, что от постоянного сотрясения полуостров оторвется от материка и уйдет не то под землю, не то на дно Черного моря. Люди были на грани массового безумия – не случайно после сентябрьских событий Наркомздрав СССР направил в Крым особую комиссию для изучения влияния землетрясений на психику населения. Эти страхи оказались столь сильны, что летом следующего, 1928 года, Крым все еще был пуст. Владимир Маяковский в своем стихотворении «Польза землетрясений» (1928), правда, счел такой поворот дел совсем неплохим. По логике поэта, из-за страха «о здравии хлопоча, не двинулись в Крым ни одна нэпачиха и ни одного нэпача», и таким образом Крым оказался «орабочен больше, чем на ять». Но, думается, для экономики полуострова такое исчезновение курортников (и прибыли, которую они приносят) было отнюдь не радостным – по самым скромным подсчетам, землетрясение обошлось Крыму в 35 млн. рублей. Кстати, те самые странные открытки как раз и выпустили для того, чтобы помочь восстановить разрушенные крымские города. На обороте каждой из таких открыток было написано: «Все на помощь пострадавшему Крыму», – и деньги от их продажи пошли на строительство нового жилья, покупку одежды и продовольствия. С подобной же благотворительной целью был выпущен альманах «Писатели – Крыму», на 240 страницах которого были опубликованы рассказы Алексея Толстого, Евгения Замятина, Бориса Пильняка, Константина Федина и других советских прозаиков. Возвращаясь же к тезису Маяковского о некой пользе землетрясений, заметим, что заслугой землетрясения 1927 года можно назвать то, что оно, простите за каламбур, дало толчок для выработки положений антисейсмического строительства. В 1928 году в Крыму издали временные правила, обязательные при постройке зданий в сейсмоопасных регионах. До этого никаких подобных норм не существовало. И в докладе о разрушениях, появившемся через 10 дней после землетрясения, сообщалось: «В Крыму строят так дурно, что достаточно бури и дождя, чтобы некоторые стены валились». Татьяна Шевченко «Если суждено погибнуть, то мы погибнем все вместе» Крымское землетрясение напугало не всех. Художник Петров-Водкин, гостивший в сентябре 1927-го в Коктебеле у Макса Волошина, воспринял это событие как редкую удачу. Дело в том, что Кузьму Сергеевича чрезвычайно интересовало все, что связано с природными катаклизмами и с движением земной коры. Жена художника (а Петров-Водкин находился в Коктебеле вместе с ней и маленькой дочерью) потом вспоминала, что, когда все думали только об отъезде из Крыма, он сказал ей: «Останемся здесь. Я буду работать. Это такое событие, которое может не повториться в нашей жизни. Если суждено погибнуть, то мы погибнем все вместе». И они остались до 10 октября, а через несколько месяцев Петров-Водкин закончил картину «Землетрясение в Крыму», написанную им с натуры, на колеблющейся под ногами земле. Источник: "Крымская газета"   #25 17 окт 2013 Дворецкий: сто лет назад он работал не только за большую зарплату, но и за совесть Раньше ему доверяли ключи от дворца, ценности и честь семьи, а теперь – ни того, ни другого, ни третьего. Это «Газета» выяснила, в числе первых познакомившись с новой экспозицией Воронцовского дворца Фото автора. На фото:Заместитель директора Алупкинского дворца-музея Марина Ленькова показывает новую экспозицию «Квартира дворецкого». Здесь стоит прекрасная резная мебель – платяной шкаф, буфет. 23 сентября в Алупкинском дворцово-парковом музее-заповеднике открывается экскурсионный маршрут «Квартира дворецкого: из жизни прислуги середины XIX – начала XX веков». Экспозиция разработана сотрудниками музея. «Газете» в числе первых прошлась по маршруту, побывав в гостях у управляющего Воронцовского дворца. Фамильное серебро чистил только он – Дворецкий Воронцовского дворца был важной фигурой в мире прислуги, поэтому закономерно, что у него было отдельное жилье, – начала показ новой экспозиции заместитель директора по научной работе АДПМЗ Марина Ленькова. – Квартира нашего дворецкого находится на втором этаже хозяйственного корпуса. И это логично, потому что он не только командовал всей прислугой дворца. Главной обязанностью дворецкого было снабжение хозяйственного блока съестными и винными припасами. Вы видите, что на первом этаже хозяйственного корпуса находится кухня графа Воронцова, а раньше здесь же были подвалы с припасами и винами. По словам Марины Дмитриевны, в дошедших до нашего времени старинных наставлениях для прислуги написано, что дворецкий обязан быть человеком миролюбивым, честным, богобоязненным и должен хранить честь господ. То есть к управляющему прошлых веков предъявляли самые высокие требования, ему полностью доверяли, и не случайно дворецкие в знатных семьях были как члены семьи. Только дворецкому поручали чистить фамильное серебро. Помимо хозяйственных обязанностей и семейных традиций, во времена графа Воронцова дворецкий был главным хранителем ключей от всех комнат и парадных залов дворца. И только он имел право показывать их гостям в отсутствие хозяев. Здесь жил человек, облеченный властью и с достатком И вот мы в гостях у этой важной персоны. Судя по его квартире (она прекрасно сохранилась), можно сказать, что он человеком был зажиточным, аккуратным и женатым. Жил просторно – на втором этаже у него свои столовая, гостиная, спальня и кабинет. Прекрасная резная мебель. На обеденном столе и в буфете красуется посуда позапрошлого века – кофейник со спиртовкой, фаянс и русский фарфор (производства братьев Корниловых и товарищества Кузнецова), а также столовые серебряные приборы (уже «импортных» мастеров – мануфактур Фраже, братьев Хип и Вюртенберга). В гостиной у дворецкого стоит граммофон начала ХХ века и изящный ламбертный столик с картами, на столах – уникальные скатерти знаменитой шамординской вышивки, на стенах – жанровые картины русских художников середины XIX – начала XX веков, на полах – старинные ковры, а на полочках выстроились семь мраморных слоников. От «Квартиры дворецкого» остается ощущение, что здесь действительно живет обеспеченный человек, облеченный властью. Что поразило меня, так это висящее в платяном шкафу нежнейшее батистовое женское белье, украшенное вышивкой ручной работы. Невесомые и прозрачные, как паутинка бабьего лета, панталончики и рубашка. И, как оказалось (чтобы окончательно добить ценителей старины), на нем есть «лейбл» – «От поставщика Его Императорского Величества». Ну где еще можно такое увидеть? Если забыли, вспомнят – Проект был выполнен сотрудниками научного и фондового отделов дворца-музея, – подытоживает Марина Ленькова. – На «Квартиру дворецкого» ушло несколько лет нашего коллективного труда – надо было разработать концепцию экспозиции (ее автор – ученый-секретарь Галина Филатова), подобрать экспонаты для интерьеров жилых комнат – старинную мебель, предметы быта и одежды, уникальные образцы ручного шитья и вышивок, жанровую живопись русских художников и видовые фотографии Алупки того времени. В экспозицию вошли предметы из наших фондов. Но основную часть составили вещи, подаренные музею его сотрудниками, жителями Ялты, Симферополя, Харькова. Смысл таких выставок – не забыть, кто мы и откуда. Например, среди подаренных старинных вещей нам попался какой-то непонятный крючок. Мы долго ломали голову, для чего он, оказалось, это крепление для гобелена. Кто-то уже забыл, как выглядит настоящий комод, что такое патефон, а здесь люди смогут вспомнить и узнать, прикоснувшись к нашему прошлому. Думают, как бы подработать Сегодня в состоятельных домах тоже есть свои управляющие. Современные дворецкие работают в гостевых домах и гостиницах, то есть там, где требуется хозяйский присмотр за персоналом. – В небольших домах управляющие работают за зарплату круглый год, – отвечает на мои вопросы о быте современных дворецких Георгий, владелец особняка на ЮБК. – Летом они сдают хозяйские дома туристам, сами убирают, готовят для отдыхающих, стирают и гладят белье. Живут здесь же, в доме. В отдельной комнате или в пристройке, как правило, вместе с семьей. В мини-гостиницах (то есть до 10 номеров) управляющие работают круглый год – зимой они охраняют хозяйский дом, ухаживают за участком, поддерживают в доме порядок и чистоту. Зарплата у всех разная – в зависимости от объема работы, порядочности персонала и щедрости хозяев. В небольших домах – небольшая зарплата, но круглый год: от 500 долларов в месяц и выше. Если управляющий летом ищет и заселяет отдыхающих, то ему платят проценты от полученной от них суммы. В более крупных частных гостиницах (от 10 номеров) современные дворецкие работают на процентах летом и на зарплате зимой. Причем там, где хозяева мало платят, основной доход у управляющих – неучтенные отдыхающие. То есть ни о каких ключах, чтобы их доверить такому «дворецкому», речи не может быть. Но и в более крупных гостиницах я часто вижу, что «дворецкие» не только «строят» персонал и помогают хозяину зарабатывать деньги, но и сами утром с веником подметают территорию гостиницы, выносят вещи отдыхающих. Большие деньги по тем временам Сотрудники Алупкинского дворца-музея по архивным документам смогли установить имена нескольких управляющих дворца генерал-губернатора Новороссийского края Михаила Семеновича Воронцова. И обнаружили поразительный факт: в 1836 году дворецким была некая госпожа Дубровская. Этот исключительный случай сотрудники музея объясняют тем, что тогда штат прислуги еще не был сформирован, видимо, не хватало мужских кадров. Затем, с 1848 года по 1855-й, управляющим был Фирсов, с 1855-го по 1881-й – Волков, который работал дворецким у Воронцова более 25 лет. У Волкова была высокая зарплата – 720 рублей в год. Кстати, управляющий всего Алупкинского имения получал 1200 рублей. Очень большие деньги по тем временам. В качестве пример можно привести цитату с ценами того времени из книги Евгения Маркова «Очерки Крыма» (переиздание 1882 года): «Прежней наивной и бедной Ялты узнать нельзя... Все дома и домишки забиты до чердаков. За маленькую комнатку берут рублей 50 в месяц, рубля 3 в день... Впрочем, дачи Ялты пока еще не окупают своей стоимости постоянным доходом: ялтинский сезон лечения морем и виноградом слишком короток для этого, а ялтинские цены на прислугу, работы и материалы слишком для этого высоки. Здесь самые неважные кухарки и няньки получают по 10 и 15 рублей в месяц; садовники, еле смыслящие свое дело, по 25 рублей на своих харчах. Даже виноград, который я покупал по дороге в Екатеринославской губ. по 4,5 и 6 копеек за фунт, в Симферополе по 8 копеек, в Алуште по 10 копеек, в Ялте стоит 15 копеек, а в конце сезона даже 20 копеек». Жанна Барышникова Источник: "Крымская газета"   [1] [2] [3] [4]  >>